НА ВОЙНУ ОПОЗДАВШАЯ ЮНОСТЬ

Поколение рождённых в 30-х годах XX века поэт и журналист Юрий Визбор однажды назвал «на войну опоздавшая юность»… Это особое поколение, уже в подростковом возрасте взявшее на свои плечи груз ответственности за дом и семью. Отцы воевали и погибали на фронтах. Их сыновья, которым было по 12-15 лет, вынужденно бросали школу и вставали к станкам, шли на делянки, пахали землю и тащили на реках неводы — брали на себя всю мужскую работу, чтобы в военное и послевоенное лихолетье могла выжить семья: матери, братья и сёстры.

Сегодня это поколение называют «детьми войны». Взяв в юности взрослый темп жизни, они уже не могли остановиться и в дальнейшем, часто работая на износ. Порою кажется, что не будь этой «самообозначенной вины» целого поколения за то, что «опоздали родиться и не успели на фронт», страна за столь короткое время не была бы поднята из руин, а её экономика не была бы восстановлена. Впрочем, не только экономика, но и культура, потому как музы не молчали ни во время войны, ни в голодные послевоенные годы.

Василий Степанович Журавлёв-Печорский относился к этому поколению. В двенадцать лет — помощник пастуха, в пятнадцать — радист сыктывкарского авиаотряда, в семнадцать — радист промысловой полярной станции Синькин Нос на берегу Хайпудырской губы Баренцева моря, в двадцать два — собкор флотской газеты «На вахте», в тридцать — писатель не только с неповторимым авторским стилем, но и выраженной гражданской позицией.

Однажды на встрече с читателями его спросили: «Почему вы не пишете исторических романов?» Он ответил: «Вокруг нас люди, создающие историю страны, историю освоения Севера. О каждом из них я не смогу рассказать, попробую о тех, кто мне близок и дорог. Каждая моя повесть — часть одного романа о моих современниках. Выдумывать не умею, стараюсь рассказать о тех людях, которых однажды встретил. Их жизненные истории гораздо интереснее выдуманных…» Тогда я не понял, но сегодня знаю, что это его авторское кредо, от которого он никогда не отступал. Он записывал характеры и судьбы современников, «консервируя» время. Время уникальных событий — военного детства и послевоенной юности, народного величия Победы в жесточайшей войне и тяжелейшего осмысления культа личности, романтики покорения неба и космоса, освоения целинных земель, открытия месторождений и постижения Севера. Он чувствовал значимость каждой минуты и великую ценность каждой судьбы. И всё же его повести — это не бытописания, не мемуары и не развёрнутые журналистские очерки, а художественная литература.